Читать интересную книгу Одно к одному. Полина и Измайлов - Эллина Наумова

– Глицином не угостить? – насмешливо спросил доктор.

Более терпеть такой тон было нельзя. Я дотянулась до айфона экс-супруга:

– Привет. Что такое глицин?

– Ты вторые сутки сдвигаешься по фазе? – воскликнула Настасья глухим голосом. – Сейчас гляну в справочник. А, да, эта штука в педиатрии и наркологии буйных успокаивает, вялых бодрит. Тебя кто им кормит-то? Не отказывайся, полезно. Кстати, англичане нервозным подросткам предлагают супер-суп – много мяса, крепкий бульон и джин. Веками их деткам после обеда было легче носить угри на коже.

– До связи, – сказала я эрудированной подруге. И поблагодарила доктора: – Спасибо за заботу, я лучше съем конфету. Могу в свою очередь предложить вам чай или кофе?

– Нет, благодарю. А вы каждую рекомендацию постороннего медика у знакомого проверяете?

– Каждую.

– О!

– Надеюсь, вы все упаковки от вколотого этому господину оставите на столе?

– Не впервые присутствуете при купировании?

– У этого человека – впервые.

– О!

Емкое наше «о», выражающее множество эмоций. Особенно, вылетая из уст изо всех сил воздерживающегося от оглашения блиц – диагноза психиатра. Я оценила своеобразный такт Илонова. Настасья в лоб лепит свои нелестные медицинские умозаключения о состоянии моей психики.

А смесь лекарств сочилась и сочилась в человеческие сосуды. Почему-то стало жутко и захотелось попросить прекратить. Но я прикусила язык. Трусишь, не доверяешь врачам, сама прячь ключи, деньги и бутылки, отказывай то униженным мольбам, то грубым требованиям их вернуть, сгонять в магазин самый-самый-самый последний раз, советуй в ответ сделать клизму, отпиться минералкой и рассолом, вари горячий супчик. Но, вероятно, Юлия все это уже перепробовала. Девушка простая, народные средства для нее не тайна.

– По-о-оль, – протянул очнувшийся вдруг экс-супруг, – я почему-то от этой капельницы не спать хочу, а пива.

– Крепись, хуже, чем было, уже не будет. Спал ты на зависть сладко. Лекарство еще не кончилось. А потом доктор подкорректирует твое самочувствие.

– Я думал, все как рукой снимет.

– Снимет, только как ногой. Нет, нет, не дергайся, иглу выбьешь. Неудачно пошутила, прости. Сам посуди, ты уже отлично общаешься. А час назад тебе, по-моему, и говорить, и слушать было невмоготу.

– Вообще-то, да.

– Ты сильный мужчина. И вовсю очищаешься. Двигайся вперед, не возвращайся в тот ужас. О Севке подумай.

– Я его на всю жизнь обеспечил.

– Разве сыну от отца только деньги нужны? Он пока даже не школьник.

Кажется, проняло. Экс-супруг уже не ноя, окрепшим голосом стал выяснять у Сергея Степановича свои перспективы. Психиатр отвечал уклончиво, явно давая понять, что господин пьяница всполошился рано. Он все-таки нарвался на лишнюю дозу снотворного. Доктор усилил эффект по требованию заказчика, не вынимая системы из вены. Минута прошла? Меньше? Юлин друг крепко спал. Теперь время союзничало с ним.

– Его родных в доме, надо полагать, нет? – строго спросил меня врач минут через пятнадцать, отсоединив капельницу от плоти и принявшись разбирать штатив. – Охраны?

Я готова была признаться, что не снятая на ночь собутыльница, а недавняя жена. Да уже и нынешней не возражала считаться до конца лечения, настолько достал меня пренебрежительный тон Илонова. Но, во-первых, мы выбрали вариант «старой-престарой знакомой». Этому уникуму завтра снова предстоит встреча с Илоновым. И как он будет выглядеть, открещиваясь от меня? А я, нарушив уговор? Сама ведь настаивала. Во-вторых, в любой момент могла вползти совершенно не подготовленная нами Юлия. Здорово мы будем смотреться рядом. Если я жена, то она кто? Я заботилась ни о себе, ни о ней, а нашем бизнесмене. Чем меньше про попавших в передрягу запоя будет знать, кто бы то ни было, тем лучше. Сам же экс учил: не спрашивают конкретно – молчи, спрашивают во вред – соври или прекрати разговор, только не распахивай душу первому встречному. Встреча может оказаться случайной лишь для тебя.

– Охрану я вызову, одного его не оставлю.

– Я сразу догадался – вам захочется развеяться, – неодобрительно покачал головой Илонов.

– А что мне здесь делать при никаком хозяине? Когда вы завтра приедете?

Он усмехнулся:

– Позвоните своему знакомому консультанту, подозреваю, студенту медику. Он выручит. Я оставил все ампулы до единой. Вам довольно легко рассчитают срок окончания действия их содержимого. Примерно в это время я и вернусь.

Мне надоели наши перепалки.

– Хорошо, доктор. До свидания.

Сергей Степанович отбыл на престижной машине – я из окна подглядывала. Никаких особых эмоций он у меня не вызвал. И, если бы потрудился скрывать свою антипатию, мог бы мысленно впредь называться добрым доктором. Впрочем, мне было все равно. Еще вопрос, увижу ли я его когда-нибудь снова. Дел в квартире у меня действительно больше не было. Я растолкала Юлию:

– Отдохнула? Врач уже закончил.

– Какой врач? – встрепенулась она.

– Нарколог.

– Вам удалось? Ой, Полина!

– Долго ли, умеючи.

– Я давно сплю?

– Часа два с половиной. Юлия, мне пора. Надо попрятать, а лучше вылить все спиртное. Где хранители тела?

– Он еще три дня назад услал. Кричал, что все уволены без выходного пособия.

– Крут. Тут без дебошей, значит, не обошлось?

– Тут чего только не было. Но Миша, их главный, по своей воле живет на кухне. Я без помощи пропала бы. Он везде на пол падал и засыпал. Тяжелый, зараза. Я бы одна и не перевернула.

Миша, отзывчивый добрый Миша. Когда-то он и мне пытался помочь выжить в роскоши. Внушал, что я не обязана краснеть всякий раз, когда зову мужа ужинать, а охранников нет. Что могу не спрашивать, все ли в порядке с их родителями, детьми, женами, не называть по именам и отчествам. В общем, что их не обязательно считать людьми, лучше движущимися предметами. Значит, в доме окопался? Классно исполнено. Его профессионализм всегда меня восхищал. Юльку таскали поблизости, я в кухонный шкаф ее бутылку убрала от греха, воды попила, а его присутствия не заметила, не учуяла. Правда, помещение многозоновое, некогда я в нем три стенки потребовала проломить. Потом полгода покупала мебель и игралась ею, передвигая. В итоге получилась просторная кухня, мини-столовая и бар – все вместе, а, вроде, и отдельно. Наверное поэтому верный страж облюбовал кухню для своей партизанщины. Теперь он, не таясь, стоял на пороге. Обаятельный парень, хотя красавцем не назовешь.

– Здравствуйте Михаил Игоревич. Я ухожу.

– Здравствуйте, Полина Аркадьевна. Я доктору не показывался, но визит контролировал.

– Верю. Спасибо, что не бросили его.

Он улыбнулся, дескать, горбатую могила исправит. Так и не научилась глотать слова благодарности обслуживающему персоналу. Затем вдруг громко рассмеялся. Я оглянулась. В дверях с отвисшей челюстью застыла притащившаяся следом за мной засоня. Вероятно обращение двух молодых людей друг к другу иначе, чем Мишка и Полинка, ее доконало.

– Юля, иди к себе, попозже поешь, – сказал охранник.

Она скорее убежала, чем ушла.

– Михаил Игоревич, раз уж вы на месте, проследите, пожалуйста, чтобы Юлия завтра Сергею Степановичу на глаза не попадалась. Особенно пьяная. А то он меня за не успевшую здесь чем-нибудь поживиться шлюху принял. Как бы девушка не оскорбилась, не заскандалила, если и она ему не понравится. Пусть все пройдет быстро и тихо.

– Да, вы держались, как надо, – снова чуть улыбнулся он. И посерьезнел: – Все-таки никто, кроме вас, вслух не скажет, что за шлюху приняли. Я все сделаю, не беспокойтесь.

– Не буду беспокоиться, честное слово.

– Вас отвезти? Шофер в гараже профилактикой транспортных средств занимается. Я не распоряжаюсь, просто знаю, что супруг вас пешком не отправил бы.

Я вновь понедоумевала минуту, воспитан он отменно или обладает врожденным тактом?

– Я прогуляюсь, Михаил Игоревич. Голова разболелась.

Он понимающе, но не заговорщицки кивнул.

Юлия, наверное, боялась, что я поселюсь с ними под одной крышей, и проводила меня с явным облегчением. А уж какое облегчение испытала я, очутившись на вечерней весенней улице…

Глава третья

– Вик, что там с Леонидом? Не надо сохранять тайну расследования, притворяясь спящим.

Я сидела в спальне Измайлова и безжалостно трясла его за плечо. Оно было горячим и гладким, но меня это почему-то не волновало. Нервы совсем расшалились. Вчера грозилась прирезать парня, пока он по доброте душевной делал Ленке укол. Сегодня всячески демонстрировала высококвалифицированному наркологу свое знакомство с процедурой вывода из запоя – обязанность оставлять ампулы – и наличие на связи его коллеги для проверки назначений. Смешно, он решил, что опытнее студента у меня в медицине знакомых быть не должно. Какая же я дура. Врачи оставляют стеклотару, разовые системы и шприцы просто для того, чтобы мы сами их выбрасывали. Не таскать же мусор от пациента к пациенту. С чего я взяла, что это делается для отчета перед родственниками или очухавшимся за ночь пациентом? Надо уточнить у Настасьи. Нет, я ее уже измочалила – то на труп зову, то прошу за минуту найти нарколога, то консультаций по лекарствам требую. И она безропотно это сносит, умница моя. Но кого-то необходимо было еще потерзать. Попробуй, остановись так сразу. А тут тепленький полковник доступно лежит. Ну, я и не сдержала садистских наклонностей: